Российская провинция и ее обитатели

Наши попытки выяснить у местных чиновников, каким образом такое положение дел соотносится с федеральными законами, к успеху не привели по той простой причине, что это положение считается естественным, само собой разумеющимся и не требующим обоснования, потому почти никто из чиновников и не утруждал себя рефлексией по поводу несоответствия между установленными полномочиями и практикой управления.

...Существует огромное количество форм предпринимательской самозанятости, в том числе и такие экзотические как разведение фазанов и страусов, выращивание гусей для московского рынка гусиной печени или на экспорт в Юго-Восточную Азию «рачков» для подкормки аквакультур креветок, заготовки разного рода лекарственного сырья. На европейском Севере развит полный цикл изготовления срубов: от заготовки леса, его сушке, распиловке и до сборки на земле заказчика.

В приграничных районах Юга России, на западном Алтае, в Калининграде развита контрабанда как основное занятие, как бизнес. Доходы от этого бизнеса таковы, что позволяют жителям приграничных муниципалитетов массово обустраивать свои дачи и поместья.

...Во многих малых муниципалитетах люди вновь осваивают традиционные для этих мест (еще с имперского периода российской жизни) промыслы, такие как производство древесного угля, ловля рыбы, отгонное коневодство. Охота, рыболовство и собирательство вновь стали в таких поселениях значимым источником средств существования.

...Отчетливо проявились два противоположно направленных процесса: территория страны, с одной стороны, опустынивается, выморочные поселения постепенно исчезают, а их население вымирает или переезжает в другие муниципалитеты. С другой стороны, идет вторичная урбанизация, в ходе которой заново обустраиваются поселения, находящиеся вблизи магистралей, особенно если они «экологически чистые». В них переезжают жители выморочных поселений, появляются усадьбы и дачи и их городские обитатели, которые во многом определяют течение муниципальной жизни, но политически не принимают в ней участия.

...Местные власти такой статистики не ведут, оценивая численность пришлых «на глазок» – в основном по количеству бытовых отходов, которые вываливаются в укромных местах и по обочинам дорог, по расходу воды в водопроводе, а также по некоторым другим параметрам.

Отходники были зафиксированы в немалом числе исследованных муниципалитетов – иногда до 30% и более зарегистрированного населения, как следует из интервью. Среди поселений выделяются доноры, поставляющие отходников, и реципиенты, в которых отходники составляют значимую, но не фиксируемую часть занятого населения. Никакой статистической информации о количестве отходников и формах их занятости получить не удалось ввиду ее отсутствия.

Более того, сам факт существования отхода как особой формы занятости (и жизни) в постсоветской России оказался нетривиальным.

...Иногда выявляются совершенно неожиданные феномены, такие как межэтническое самоуправление в Анапе. По нашим наблюдениям, подтвержденным результатами интервью, там в результате взаимодействия между общинами казаков, греков и армян сложилась особая система отношений, в которой в роли посредников выступают «московские» генералы- отставники, поселившиеся после выхода на пенсию в этом городе-курорте. Официальные органы местного самоуправления реализуют те решения, которые общины считают необходимыми, и которые отставники «доводят» до местных чиновников. Такая система позволяет успешно балансировать интересы в муниципалитете, население которого «разбухает» в курортный сезон в десять и более раз.

...Социальная дифференциация в поселениях имеет по преимуществу статусный характер. Во многих центрах муниципальных районов и городских округах есть «элитные» гимназии для детей из статусных семей. Особняки местных чиновников, приближенных к власти предпринимателей и пришлых помещиков, дачи городских жителей резко контрастируют с полуразвалившимися советскими бараками, «хрущевками» и деревенскими избами. Новое строительство, как правило, ведется членами местных элит, дачниками и семьями, в которых есть отходники.

Разделение на «элиту» и «народ» происходит и на уровне получения медицинской помощи.

...Внешние проявления зажиточности обычно приемлемы только при соответствующем социальном статусе, несоответствие маркируется как «воровство». Расслоение по уровню потребления до сих пор нелегитимно. В разговорах – как само собой разумеющееся – проходит трактовка социальной справедливости как распределения ресурсов «всем поровну», но некоторым «положено» больше, потому что они «главнее».

...Зафиксировано существование феномена, который был назван нами «гражданским обществом служивых людей» [Кордонский 2008]. Это неформальная общность людей с примерно одинаковым статусом, влияющих на принятие всех решений в муниципалитетах. Ее членами, кроме местных государственных и муниципальных служащих, правоохранителей и военнослужащих, являются некоторые (не все) предприниматели и бывшие бандиты. Институтами этого общества являются бани, рыбалка, охота, ресторан, церковный приход, культивируемые в муниципалитете виды спорта.

...В тех нередких случаях, когда участников проекта принимали за членов очередной проверяющей комиссии или представителей власти, автоматически включался «алгоритм прибеднения». Интервьюируемые чиновники и жители начинают рассказывать о том, как все у них плохо, потому что распределяемых «сверху» ресурсов не хватает на основную деятельность, а начальники не хотят видеть тех проблем, которые подчиненные вынуждены решать. Вероятно, этот доведенный до автоматизма стереотип отношений между теми, кто ресурсы распределяет, и теми, кому эти ресурсы предназначаются, является основной формой отношений в иерархии. Вполне возможно, что распространенное представление о том, что «в стране все плохо» формируется из совокупности множества таких манифестаций обделенности ресурсами. При смене оцениваемой роли наблюдателя, интервьюируемые местные начисто забывают об угрозах, связанных с дефицитом распределяемых ресурсов, и переходят к рассказу о своей повседневности, в которой обычно «все путем».

...Обращает на себя внимание практическое отсутствие в провинции «бедных по самоидентификации»: люди считают, что «живут как все».

...Отсутствуют видимые признаки того, что называется воровством и коррупцией.

...Ресурсы всегда централизованы и распределяются исходя из нормативно установленных потребностей в них. Реальные потребности получателей ресурсов отличаются от нормативных, поэтому получатели ресурсов их перераспределяют в соответствие с тем, что им действительно представляется важным. Для центра, распределяющего ресурсы, такое перераспределение представляется нецелевым использованием, или воровством. Так, главный врач больницы, использовавший ресурсы, предназначенные для ремонта отопления, на починку прохудившейся крыши, ревизорам представляется нецелевым пользователем ресурсов, возможным преступником. С другой стороны, для получателя ресурсов факт, что ему не дают жизненно-необходимое, служит основанием для предположения о том, что это необходимое ему было расхищено распорядителем ресурсов. Таким образом, в ходе распределения ресурсов формируется мифологема о том, что кроме воровства, никакой иной деятельности и нет.

...говорить о том, что в поселениях есть оформленное общественное пространство, не приходится. Клубы и кинотеатры по большей части закрыты или перепрофилированы. Во многих городах, районных центрах публичным пространством стали рынки, функционирующие раз в неделю на центральной площади. Практически все жители города посещают рынок, независимо от погоды и дня недели. Люди не покупают (или покупают мало), а «приглядывают» и общаются. Современные провинциальные рынки стали форумами в исходном смысле этого слова.

...Если в семье есть ребенок школьного возраста, то зачастую есть и компьютер. Причем, в отличие от мобильных телефонов, компьютер, обычно самая дорогая после автомобиля вещь, покупается не для престижного потребления, а «для дела», которым прежде всего является учеба детей и – что на удивление немаловажно – общение взрослых в социальных сетях вроде «Одноклассников», скачивание фильмов и других мультимедийных файлов.

...В редких случаях священник исполняет роль духовного наставника вне зависимости от наличия оплаты его услуг, но чаще всего каждый ритуал и религиозное действо имеет свою установленную цену.

...Наряду с основными конфессиями, практически везде есть разного рода секты, активность которых весьма высока, хотя численность адептов невелика. Примечательно, что среди сектантов встречаются сотрудники медицинских учреждений, которые активно используют свое служебное положение для пропаганды своего учения в поселениях.

...Очень часто такие врачи «не положены» по нормативам численности населения. А из-за невозможности привлечь на село какого-то конкретного врача-специалиста, его функцию зачастую выполняет прошедший дополнительную подготовку фельдшер, не имеющий высшего медицинского образования, но работающий на ставке врача.

Отсутствие статистической информации, включая точные данные о количестве населения в муниципалитете, лишает возможности органы управления здравоохранением рассчитать необходимые объемы медицинской помощи, формировать целевые показатели и определять приоритетные направления распределения ресурсов. Официальная статистика по объемам медицинской помощи и заболеваемости, точно так же, как и данные экономической активности и социальной структуре населения, недостоверна.

...На местном уровне с этими пробелами статистики пытаются бороться, ведя свои, внутренние подсчеты заболеваемости и объемов оказанной медицинской помощи. Так, мы описали случай, когда в ЦРБ вели статистику для внутреннего пользования с учетом диагнозов фельдшеров и манипуляций с диагностическим оборудованием, но «наверх» отправляли отредактированные данные, соответствующие плановым показателям и полученным указаниям занижать данные по заболеваниям определенной группы нозологий.

Однако на самом низовом уровне мы наблюдаем и противоположные тенденции, когда для «улучшения» показателей работы и собственного заработка медики нередко приписывают от 15% до 30% посещений. До центральной районной больницы доходят уже искаженные показатели оказанных объемов медицинской помощи, – только таким образом можно обосновать сохранение привычной организационной структуры и прежних объемов предоставляемых услуг при сокращении населения в районе. Побочным следствием приписок является увеличение показателей заболеваемости и болезненности населения.

Жизнь поселений и государственная политика развития муниципального звена здравоохранения друг с другом связаны слабо. Последняя не учитывает, что больницы, поликлиники, фельдшерские пункты, аптеки выполняют множество функций, в том числе коммуникативные, экспертно-консультативные и даже социального призрения. Они вписаны в местные социальные отношения, и их закрытие радикально меняет ткань жизни поселений.

...Распространенность самолечения и знахарства абсолютная. Не было поселений, в которых не было бы лекарей или знахарок, причем фельдшеры связаны с ними весьма специфическими партнерско-конкурентными отношениями. Лечащие «бабушки» никак не интегрированы в государственную систему нетрадиционной медицины.

...В целом, при наблюдении системы организации медицинской помощи в муниципалитетах создается впечатление, что медучреждения для руководителей здравоохранения во многом представляют собой самоценность – вне зависимости от своей функциональности. В них вкладываются ресурсы, в «развивающихся» поселениях они развиваются, в «выморочных» деградируют. Развитие системы здравоохранения основано, как правило, на ее собственных внутренних (нозологических и эпидемиологических) критериях, слабо связанных с социальными функциями.

...В ходе исследования мы наблюдали, как школы адаптируются к требованиям нормативно-подушевого финансирования, которое вводится в обследуемых нами регионах с 2006 года. Теперь зарплата учителя во многом зависит от количества учеников. В результате вместо 25 учеников классы обычно уплотняются до 30-35, а в некоторых школах и до 40 учеников.

...Востребованным является образование после школы. Даже в сельских поселениях около 80% выпускников школ продолжают обучение в различных учебных заведениях, и только около 18% начинают работать или идут в армию (о судьбе оставшихся 2% выпускников нет информации).

...Общее впечатление от системы образования в том, что во многом она еще живет советскими стереотипами. Образование, с нашей точки зрения, должно быть функциональным и обслуживать воспроизводство социальной структуры. Советское образование обслуживало советскую социальную структуру, сформированную отношениями между рабочими, крестьянами и специалистами-служащими. Но эта структура уже исчезла, а система образования по-прежнему пытается готовить рабочих и крестьян со средним образованием и специалистов-служащих со средним специальным и высшими образованиями.

Возможно поэтому новая постсоветская социальная структура свои потребности в подготовленных кадрах удовлетворяет, готовя служащих в разного рода ведомственных академиях и «элитных» учебных заведениях, в то время как остатки советской образовательной системы продолжают готовить специалистов, на которых давно нет спроса, то есть людей с дипломами об образовании, но без социальной функции.

...В такой ситуации главным в образовании оказывается получение свидетельства об образовании, диплома, который конвертируется при соответствующих усилиях в должность и статус, адекватные складывающейся социальной структуре. Чем выше статус организации образования, выдавшей диплом, тем на более высокую должность может, в принципе, рассчитывать его обладатель.

...То есть профессиональное образование – это в первую очередь институт социализации, и лишь во вторую – образования.

...Учреждения общего образования сейчас стратифицированы уже даже в малых городах и селах. Практически везде в городских округах и муниципальных районах, где более одной школы, есть «элитные» гимназии, лицеи и школы, выпускники которых, судя по имеющейся информации, в основном получают высшее образование в ведомственных вузах, идут по стопам родителей.

Преобладание социализационной компоненты образования над собственно учебной, особенно в высшем образовании, проявляется в существовании огромного количества филиалов центральных (московских и региональных) высших учебных заведений и колледжей. Преподавательский состав таких учреждений и, соответственно, уровень знаний, который они могут транслировать, таков, что об обучении можно говорить с большой натяжкой. Однако такие заведения дают обычные государственные дипломы, позволяющие занимать функциональные места в системе управления, что лишь и требуется их выпускникам.

...В этих поселениях наиболее четко видна «забота о благе народа», коим считаются бюджетники, муниципальные и государственные служащие, пенсионеры, «социально-незащищенные категории граждан», убогие, больные и дети. Люди самостоятельные – предприниматели, коммерсанты, отходники, любые другие категории активного населения – народом не считаются. Забота власти заключается в социально-справедливом распределении доступных ресурсов

...Как правило, власть в таких муниципалитетах находится уже три-четыре срока в руках людей, вышедших из райкомов партии и исполкомов советской власти, либо они управляются весьма зависимыми управленцами, пришедшими на волне ранней демократии 1990-х годов

...Одним из признаков относительной самостоятельности муниципалитета мы считаем внутреннюю организацию социального времени. Ритм жизни (актуальное социальное время) определяется государственными и региональными праздниками и памятными датами, но в большинстве развивающихся муниципалитетов есть и собственные календари. Праздники, отмечаемые на местном уровне (помимо обязательных государственных) свидетельствуют о реальных интересах местного сообщества.

...Характер политической жизни таков, что заставляет предположить ее полную идентичность борьбе за доступ, распределение и перераспределение ресурсов. Члены местного «гражданского общества служивых людей» чаще всего разделены на группы, одни из которых находятся ближе к властной «кормушке», другие – подальше. Выборы есть форма, в которой либо подтверждается существующее распределение власти и распределение ресурсов, либо это распределение меняется в пользу другой группы.

...Как уже говорилось выше, население муниципалитетов неявно делится на две части: на голосующий на выборах народ (пенсионеры, инвалиды, служащие разного рода, работающие по найму в муниципальных организациях, бюджетники), и на остальных, которые собственно и образуют дееспособное население, но народом не считаются (отходники, предприниматели и коммерсанты, студенты). О народе чиновники должны заботиться, так как от его совокупного мнения может зависеть их пребывание на должностях. Новые помещики считают народом и тех, кто обслуживает их поместья.

...Ни одна форма предпринимательства не может, видимо, существовать без «крышевания» муниципальными и федеральными чиновниками. Формы чиновничьего участия в бизнесах весьма многообразны – от полного владения через родственников и подставных лиц до партнерства. Административная рента, как правило, монетизируется.

...Во многих поселениях сформировалось то, что можно назвать административным бизнесом, доходом в котором являются всякого рода отступные.

...Те фермерские хозяйства, которые удалось наблюдать, представляют собой скорее формирующиеся поместья, чем собственно экономические субъекты. Их владельцы, как правило, бывшие руководители и специалисты колхозов и совхозов, волей-неволей воспроизводят отношения «барин – крестьянин», в которых участники связаны специфическими взаимными обязательствами, предполагающими, кроме прочего, необходимость заботы барина о крестьянах.

...страна, вероятнее всего, уже приобрела иммунитет к «не хирургическим» формам реформирования и модернизации. Местная жизнь многообразием своих форм демонстрирует, что практически на всякое возможное модернизирующее воздействие «сверху» уже выработан опыт – фактор, его нейтрализующий. Однако эти факторы, как правило, не видны, если пользоваться обычными – официальными – источниками информации. Государство выстроило многоуровневую систему сбора и анализа социально-экономических и социологических данных, основанную на понятиях, в которых течение жизни если и описывается, то только с точки зрения распределения ресурсов, которые были и всегда будут в дефиците. Параметры, заложенные в эту систему таковы, что не позволяют различить даже такие весомые факторы, как отходничество и определяющая роль в управлении гражданского общества служивых людей.

Мы считаем, что реформирующая и модернизирующая власть, как ее критики пользуются системой кривых зеркал, в которых, при всем желании, могут видеть только проекции своих априорных ценностных и статистических представлений, основанных на идеологии подражательного реформирования. Процедуры реформирования и модернизации, основанные на представлениях о том, что «все плохо», приводят к появлению новых зеркал, и тоже кривых.

Мы считаем, что найти выход из этого тупика можно, если «сменить оптику» и перейти к прямому неангажированному описанию форм организации современной российской жизни