Солидные доктора наук, профессора и прочие выдающиеся люди годам к семидесяти начинают бояться менее, чем ранее. Прежде о чем-то говорить было нельзя, были скользкие темы, запретные направления, а теперь-то можно, тем более что жизнь уже состоялась и явственных угроз разлагающееся научное сообщество представить не может. И вот эти пожилые доктора наук пишут книги. Если бы я ничего не знал о тех людях, я бы просто полагал, что они сейчас так думают. Мало ли, описана проблема, ссылки на самые современные работы, в самом деле актуальная тема, прав человек или не очень - вопрос десятый, главное - солидная монография. Но ведь давно знаю этих людей и знаю, как протекала их научная биография, кто были их учителя, какими были темы их дипломных работ и прочие вещи.
И наблюдается удивительный феномен. Они рассказывают то, что скрыто несли всю жизнь. У них есть спрятанные темы - которые теперь можно раскрыть. То, что не позволял себе говорить молодой и очень зубастый кандидат, теперь спокойно и весомо произносит семидесятилетний доктор. И можно это увидеть - в тех монографиях самые свежие ссылки на англоязычные работы, там обсуждаются последние молекулярные достижения, но постановка вопросов, альтернативы, предлагаемые решения... Это отголоски споров сорокалетней давности, когда какое-то направление дискуссии было прикрыто, осталось невыговоренным. А сейчас - можна! - выговаривают.
И я подумал, что по этим монографиям можно судить о том, что люди думали лет 40 назад. Тогда, когда возникли идеи этих монографий. Тогда это была ересь, опасные маргинальные взгляды. Дело не в том, что правильно; это весьма отдельный вопрос, и очень многие люди без таких же усилий и копания в истории запросто знают, что правильно, и им уже не поможешь. А меня интересует эта археология мысли, возможность проникнуть в скрытые умонастроения. Ведь гласная, печатная, публичная полемика тех лет сохранилась. Есть статьи, отчеты институтов, все это добро опубликовано. И можно видеть, как высказывались тогдашние гранды науки, седые-знаменитые, и в списках мелькают имена тогдашних молодых, выучеников того и сего. И вот, подставляя в фигуры умолчания эти совсем современные монографии, можно увидеть, что же было у них в головах - тогда, давным-давно.
Говоря сокращенно - на самом деле с людьми каждый раз случаются индивидуальные истории, под обобщение они подходят неохотно и скупо гнут шеи - но все же, объединяя их ярмом обобщения, можно видеть - сторонников ереси всегда много больше, чем кажется. Какая б ересь ни была... Когда-то ересью было симпатрическое видообразование, или быстрая эволюция, или горизонтальный перенос, даже кладистика была ересью, еще прежняя, докомпьютерная, когда-то апоморфии считали вручную и различали старательно по две-три на отряд. Ересью были ламаркизм, направленность эволюции, эволюционная инерция. В общем, все было ересью - и вот теперь оно всплывает из забытья с криком "я же говорил!".
В целом впечатление тяжелое. Но это не очень важно, у меня вообще нелегкий взгляд на вещи, и если мне чьи-то взгляды кажутся весьма печальными, так это вполне может быть связано со мной и ни с чем более. Общий же вывод - конечно, без конкретики очень трудно понять, о чем речь, но все же... Общий вывод: все то, что кажется запрещенным в приличном научном сообществе, маргинальным и еретическим, имеет очень обширное хождение и множество людей, ощущая, что мейнстрим о чем-то не любит говорить, молчит, но думает. И все альтернативы ходячим точкам зрения очень даже распространены.
Так что ценной представляется та точка зрения, альтернативы к которой также ценныи и глубоки. Если же обратные к какой-то теории взгляды глупы и мелки, так и сама теория, видимо, чем-то нехороша.
А о том, что мы думаем сегодня, открыто напишут лет через тридцать.