искусность всяческая, разумение (которым переведено страшное слово эпистеме), рассудительность, мудрость, ум. А допущения и мнения могут обмануть.
Меня удивило, сколько, оказывается, ведущих к истине способностей. Собственно, в этом удивлении и вопрос. Мне хочется спросить, как это сейчас ощущается? Если задать такой вопрос сегодня: какими способами мы можем достигать истины - что отвечено будет?
Я думаю, что обязательно скажут про науку - мол, научный метод, научное познание. Можно попытаться отнести это к техне, можно к эпистеме, но все равно нашей науки тогда не было, хорошо - вот новое, это добавилось со времен Аристотеля.
Еще? Наверняка скажут, что критерий истины - практика. Не смогут не сказать, ёж их зачеши. Полагаю, у Аристотеля это техне. Может быть, скажут о бигдата и статистике, по Аристотелю это допущение и мнение. То есть то, что считалось источником ошибок, теперь причислено к путям истины?
Зато, кажется, многое пропало. Все эти эпистемы и фронезисы, софии и нусы - где они? Кто скажет, что это наши способности, ведущие к истине?
Словом, я хочу спросить, что нового появилось за две с полтиной тысячи лет среди наших умений для истины, и что пропало, - как думаете?
Тут много чего может быть. Наверное, найдутся те, кто скажет, что путем и способностью к истине является вера, Откровение, Писание. Ну хорошо, хотя странно, что Аристотель не упоминает эти нахоженные способности. То есть это не новое, это то, что Аристотель не счел нужным упомянуть в данном рассмотрении. Хотя можно сказать, что правильного Откровения он не слышал и именно поэтому... Пусть это будет между Аристотелем и Откровением, не нам судить.
А математика? Сейчас очень многие могут сказать, что пусть к истине, самый истинный и правильный - это математика. У Аристотеля это будет термин расчетливость, логистикон. И, может быть, будут те, кто скажет, что - логика есть такая способность.
Правда, Аристотель с этими нашими современными мнениями о истинном пути к истине обошелся странно. Скажем, логистика, расчетливость у него - среди группы способностей, в целом относящихся к доксе, к мнению. То есть то, что может вывести, а может и заблудить. Странно, да? мы сейчас совершенно уверены, что уж математика-то... Конечно, тут важно, как он смотрел - его интересовала не то, что математические рассуждения енпротиворечивы, а истина в наших делах и в жизни, а применение математики в жизни может приводить и к верным решениям, и к ошибкам, дело такое. Мнительное.
Или, скажем... Может быть, найдутся те, которые отринут все эти неуместные софии и нусы, зато вспомнят верных братьев наших, индукцию с дедукцией. Им Бэкон приказал верно нам служить, и многие верят, что они служат, наводят нас на истину, верно указывают дорогу. Аристотель этих братцев знал, но предпочитал действовать с ними совершенно иначе, чем сейчас принято - строго различая суждения о единичным и универсальные, мол, братья могут работать, когда речь об универсальном, а вот до перехода к единичнному об универсального этих парней допускать нельзя.
Так вот, я повторю, чтобы не забылось - по сравнению со списком Аристотеля какие, с вашей точки зрения, у нас появились новые способности к истине, и какие теперь утрачены, судя по тому, что непонятны и даже неясно, с чего их в таком контексте Аристотель употребил.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →