"С сентября 1926 г. Разведупр превратился в IV Разведывательное управление Штаба РККА, так как стали номерными наименования управлений Штаба РККА. Разведотделы военных округов были переименованы сначала в 7-е отделы, а с февраля 1930 г. стали 4-ми отделами.
Начальником IV управления являлся Я.К. Берзин; его помощниками — Б.Б. Бортниковский, Н.А. Семенов, с 1929 г. по 1932 г. — Р.А. Таиров, с февраля 1932 г. по июнь 1933 г. — Б.Н. Мельников, с июня 1933 г. по май 1934 г. — временно исполняющий должность (врид) зама В.В. Давыдов.
В управлении насчитывалось четыре отдела:
1-й (войсковой разведки) — начальник Н.А. Семенов, с февраля 1927 г. — А.И. Гречаник, с марта 1930 г. — В.Е. Луцкевич, с мая 1931 г. — А.П. Три¬фонов;
2-й (агентурный) — начальник Б.Б. Бортниковский, с июля 1929 г. — Р.А. Таи¬ров, с февраля 1932 г. — Б.Н. Мельников, с июня 1933 г. — врид В.В. Давыдов;
3-й (информационно-технический, с февраля 1933 г. как информационно-статистический) — начальник А.М. Никонов, с марта 1930 г. — И.Г. Клоч¬ко, с февраля 1931 г. — вновь А.М. Никонов;
4-й (внешних сношений, с 1934 г. как иностранный) — начальник С.Р. Буд¬кевич, с марта 1929 г. — Ф.П. Судаков, с октября 1930 г. — И.А. Ринк, с мая 1931 г. — В.Т. Сухоруков, с июля 1933 г. — В.В. Смагин, с июня 1934 г. — А.И. Геккер.
...К марту 1931 г. появился 5-й (дешифровальный) отдел; начальник с февраля 1931 г. П.Х. Харкевич.
...
Задачи и цели IV Управления пояснялись в первых восьми пунктах мартовского (1931) проекта Положения о IV Управлении Штаба РККА.
«IV Управление есть орган стратегической разведки Штаба РККА.
Ведению Управления подлежит:
1) Организация и ведение стратегической разведки.
2) Изучение иностранных государств с военной, военно-политической и экономической сторон, на основе материалов стратегической разведки и изучения иностранной литературы.
3) Учет и оценка работы военных атташе.
4) Участие в подготовке и инспектировании разведывательной службы войск и, в первую очередь, разведывательных органов штабов.
5) Подготовка и подбор кадров разведработников.
6) Изучение и распространение среди органов и частей РККА материалов, полученных на основе всех видов разведки, в виде: сводок, бюллетеней, справок, обзоров и т.д.
7) Выполнение специальных заданий Председателя Реввоенсовета СССР.
8) Участие в разработке операций и мобилизационных планов в области, касающейся разведки».
Пополнение кадров оперативных работников Разведывательного управления проводилось в эти годы, как правило, за счет командиров, оканчивающих восточный и основной факультеты Военной академии РККА и другие военные академии (с 4–5-летним сроком обучения), и лиц, прошедших специальную подготовку на годичных курсах усовершенствования комсостава при Разведывательном управлении и в специальной высшей школе разведслужбы.
Восточный факультет Военной академии РККА был открыт еще в начале 1920-х годов из-за резкой нехватки военных специалистов по Востоку. Его руководителем с 1922 г. стал Андрей Евгеньевич Снесарев, бывший генерал-лейтенант царской армии, опытный разведчик и известный востоковед. На восточное отделение принимались выпускники основного отделения. Первый выпуск этого отделения (восемь человек), состоялся в 1923 г. Для расширения базы для подготовки военных специалистов по Дальнему Востоку в октябре 1926 г. начались занятия на специальных трехгодичных курсах при Дальневосточном университете. Там готовили разведчиков, которые могли бы работать в Японии, Китае и Корее.
Пребывание разведработников на постоянной нелегальной работе за рубежом для выполнения специальных заданий приравнивалось к пребыванию на фронте в военное время, со всеми вытекающими отсюда для разведрабтников правами и преимуществами.
За время службы в разведорганах оперативные работники в те годы пользовались также прибавкой к окладам соответствующих категорий военнослужащих в РККА в размере: за 2 года службы — 20%, 4 года — 40%, 6 лет — 60%, за 10 лет и более — 100%.
Оперативные работники разведотделов, потерявшие во время зарубежной работы здоровье, и их семьи получали пособия на лечение и в необходимых случаях обеспечивались пенсиями по персональному представлению начальника Управления, в размерах не ниже двойного оклада военнослужащих соответствующей категории и служебного стажа.
Семья погибшего на нелегальной работе за рубежом обеспечивалась за счет государства в размере ни ниже зарплаты погибшего работника.
К концу 20-х годов IV управление имело в своем распоряжении сильный заграничный аппарат, работавший по легальной линии, а также имеющий свою разветвленную нелегальную сеть. Например, в берлинской нелегальной резидентуре насчитывалось более 250 человек. На «специальную работу» в 1929–1930 гг. Управлению было выделено 750 тыс. ам. долл. и 515 тыс. руб. (в эту сумму не входили денежное содержание военных и военно-морских атташе и оплата научных командировок)
Разведчики, которые отправлялись за рубеж под прикрытием НКИД или НКВТ, по логике вещей не должны были выделяться «из общей массы сотрудников полпредств и торгпредств». Но этого часто не было, и они как белые вороны выделялись из толпы. Вот что писал один из помощников уполномоченного Наркомвоенмора при Наркомате внешней торговли в 1934 г.: «В беседе с Т. Савченко (заведующий ИО в Берлине) выявилось следующее обстоятельство: когда приезжают командированные наши люди, то за ними бегают толпы мальчишек, настолько они своей одеждой выделяются из толпы. На заводах ведется агитация на этой почве, что вот, мол, “как одеты их инженера, директора, а рабочие, наверное, намного хуже”. Я полагаю, что этот политический момент заставляет нас еще раз поставить вопрос во всю величину о выделении каких-то специальных фондов по линии ЦХУ (кооперация провалит дело) и увеличить денежный отпуск, с тем чтобы люди ехали за границу не похожие на белые вороны среди толпы…»
...
С упразднением 20 июня 1934 г. Реввоенсовета СССР и трансформацией Наркомата по военным и морским делам вскоре последовали организационные и кадровые перемены в военной разведке (Штаб РККА, входящий в состав Наркомат обороны, был переименован в Генеральный штаб). Руководство страны не без подачи НКВД (мы хорошо знаем, что эти два ведомства соперничали начиная со второй половины 20-х годов, и между ними шла конкуренция за «правильность», «достоверность» и «важность и ценность» сообщаемой наверх информации, получаемой от резидентов за границей) сочло работу Управления неудовлетворительной. Военной разведке ставили в вину громоздкость агентурных сетей, их засоренность ненадежными и «засветившимися» кадрами (что якобы привело в начале 30-х годов к ряду провалов; утверждалось даже в отдельных документах, что в целом ряде стран агентура разгромлена полностью), недостаточную подготовку кадров, наконец, слабую увязку ее деятельности с Особым (ОО) и Иностранным (ИНО) отделами ОГПУ–НКВД и др.. Спустя три года, в июне 1937 г. И. Сталин на Военном совете при Наркоме обороны, указывая на 1934 г., заявил, что «разведка — это та область, где мы впервые за 20 лет потерпели жесточайшее поражение».
...
Исправлять положение в Разведупре было поручено чекистам, которые были откомандированы на работу в Управление в 1934–1936 гг. Многолетний руководитель КРО и ИНО ОГПУ–НКВД СССР А.Х. Артузов назначается в мае 1934 г. заместителем начальника Управления (Артузов называл себя «глазами и ушами» И. Сталина в Разведупре). А пришедшие с ним разведчики Отто Оттович Штейнбрюк и Федор Яковлевич Карин становятся в январе 1935 г. во главе основных агентурных отделов — западного и восточного.
...
Очевидно, что материалы НКВД по военной разведке (в частности, доклад Ягоды), представленные руководству страны, довольно тенденциозны. Разведупр обвинили в том, что штаты его центрального аппарата чрезвычайно раздуты по сравнению с ИНО. Но когда Артузов закончил реорганизацию Управления, сотрудников с его составе оказалось больше, чем раньше: 301 человек в 1934 г. и 403 в 1935 г. В ходе реорганизации был ликвидирован информационно-статистический отдел, необходимость которого, исходя из накопленного опыта, вряд ли нужно доказывать. Но Артузов не пожелал или не смог непредвзято взглянуть на опыт работы соперничавшей с ИНО военной разведки."
В.Н. Усов. Советская разведка в Китае. 30-е годы ХХ века. КМК 2007